Утверждение и распространения христианства

До утверждения и распространения христианства идеологическую основу венгерского фольклора составлял шаманизм как один из видов язычества. Следы связанных с ним представлений (о белых и черных шаманах — слугах добра и зла) сохранились в венгерском фольклоре до XX в. Они-то и позволили исследователям реконструировать основные черты языческих верований венгров. Свидетельства письменных памятников XI—XIII вв. говорят о бытовании в то время устных преданий, песен и сказаний, созданных народом и отражавших его точку зрения на некоторые события прошлого. Эта точка зрения была неприемлема для идеолога класса феодалов — Анонима, и он охарактеризовал услышанные и переделанные им сказания как «лживые сказки крестьян». Из слов того же автора, а также из свидетельства магистра Акоша (вторая половина XIII в.) видно, что в XII—XIII вв. исполнялись песни о деяниях предков, герои которых вели рассказ от своего имени (Ап., р. 64; G, XIII, р. 294). Такая форма изложения характерна и для эпоса других угорских народов — ханты (остяков) и манси (вогулов). Содержание некоторых народных сказаний раннего средневековья восстанавливается по произведениям хронистов, перерабатывавших сказания в соответствии с требованиями феодальной идеологии. Существовали сказания: 1) о похищении в древности венграми жен (использовано автором «Деяний венгров» XI в.); 2) о семи военачальниках, во главе которых венгры пришли на свою новую родину — в Среднее Подунавье, причем Аноним и автор «Деяний» XI в. по-разному использовали этот сюжет, о котором упоминает и магистр Акош о прекрасной оленице — прародительнице и покровительнице венгров. В этом предании, записанном в XI в., прослеживаются воспоминания об эпохе матриархата о происхождении рода Арпадов от ястреба. Автор XI в. и Аноним, воспроизведя в измененном виде этот народный рассказ, сохранили тем самым свидетельство о пережитках тотемистических верований венгров в XI — начале XIII в. (G, XI, р. 284; G, р. 38); 5) о выкупе венгерскими племенами территории Среднего Подунавья у моравского князя за белого коня, позолоченное седло и узду. Сохранено автором «Деяний» XI в.